"Cтратегия" интеграции без Стратегии?
Чтобы предстать перед европейским сообществом истинными последователями демократии чередовавшиеся правители страны провозгласили де-юре соблюдение равенства национальностей в Республике Молдова, а де-факто, «забыли» разработать механизмы исполнения принятых законов. То есть, формально все как будто бы нельзя лучше, а на самом деле этим прикрыли фактическое установление этнократического режима, характеризующегося вытеснением русскоязычного населения из государственных учреждений, сокращением сферы применения русского языка и образования на русском и языках других этнических групп.
Поэтому представленная правительством для публичного обсуждения «Стратегия интеграции национальных меньшинств на 2015-2020 годы», укрепила надежды этнических групп, что будут намечены и осуществлены конкретные меры по укреплению межнационального согласия и взаимного уважения в молдавском обществе, а существующая порочная практика межнациональных отношений останется в истории как одна из издержек геополитики. И эти надежды имели под собой реальную почву. Ведь у народов Молдовы веками сложились иные традиции, чем в других бывших союзных республик, у которых «списали» существующую практику межнациональных отношений. В Молдове даже термин «национальные меньшинства» по отношению к русским, украинцам, белорусам, болгар, гагаузам, евреям и граждан других национальностей можно применять весьма условно. Все они коренные жители этой страны, так как международное законодательство считает таковыми, тех этнических групп, которые прожили минимум сто лет на определенной территории. А ведь такие этнические группы как русские, украинцы и белорусы, состоящих еще в древнерусском сообществе, проживают в Молдове более тысячи лет, а евреи, армяне и цыгане известны в нашей стране еще со времен господаря Александра Доброго (1400-1432 годов), а гагаузы и болгары с начала XIX века.
Таким образом, с самых древних времен молдавское общество было интегрированным и сплоченным политически и экономически, а также социально и этнически. Представители этнических групп в равной мере с их соратниками титульного этноса участвовали в борьбе против венгерских, польских и османских завоевателей, а славянский язык имел статус государственного до XVI века, а после придания, в этом же веке, молдавскому языку статус государственного, славянский языком был языком межнационального общения и применялся наравне с молдавским языком. Привлекло внимание и само по себе название документа – «Стратегия», понятие объяснимое всеми энциклопедиями если не с войной, то все-таки с борьбой, с искусством побеждать в этой борьбе. Поскольку документ назван «Стратегией интеграции национальных меньшинств», то, следовательно, речь идет о том, что правительство, наконец, осознала первостепенное значение этой проблемы, и документ должен содержать искусство побеждать все препятствия на пути гармонизации межнациональных отношений, достижения и укрепления единства многонационального народа Республики Молдова. Особенно вызывало всеобщее одобрение содержащиеся в Пояснительной записке к документу положение, что «Стратегия» является «ключевым программным политическим документом, в котором определены национальные механизмы содействия интеграции национальных меньшинств и достижения межэтнического согласия в Республике Молдова». Но самое ценное в данном документе – это положение, что «Интеграция, в качестве центральной концепции данного документа, рассматривается как динамичный, многосторонний и разнонаправленный процесс взаимодействия, способствующий эффективному участию всех членов многонационального общества в экономической, политической, социальной и культурной жизни, а также формированию в обществе чувства принадлежности к государству Республика Молдова». Все эти положения настолько значимы, что в случае их осуществления на практике наша страна выдвинулась бы на передовых позициях в области гармонизации межнациональных отношений и интеграции национальных меньшинств.
Авторы документа с особой гордостью заявляют, что при разработке «Стратегии» были учтены и использованы представления и подходы, изложенные в таких документах как: Конституция Республики Молдова; Закон №382 от 19.07.2001 « О правах лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, и правовом статусе их организаций»; Рекомендация №1134 (1990) Парламентской ассамблеи Совета Европы «О правах лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам», Рамочную Конвенцию Совета Европы о защите национальных меньшинств, Люблянские рекомендаций по интеграции разнообразных обществ, всего 28 законодательных актов. Но, ознакомившись с последующими разделами проекта «Стратегии», убеждаешься в том, что авторы или поверхностно читали перечисленные ими законодательные акты или, разрабатывая последующие разделы документа, просто забыли, что написали в Пояснительной записке к документу. Разделы «Стратегии» не содержат многие «представления и подходы» с гордостью заявленные составителями документа, а во многом даже противоречат им. Ими не выполнили данное в Пояснительной записке проекта обещание предложить интеграционный процесс многонационального общества по модели: «динамичного, многостороннего и разнонаправленного взаимодействия, взаимного, разнопланового сближения составляющих молдавское общество», а на деле предложили односторонний процесс сближения, включающие шаги, по большей части, только со стороны национальных меньшинств. В итоге получается, что предложенная практика интеграции национальных меньшинств в лучшем случае легализует ныне действующую, а в худшем, такой подход иначе, чем как ассимиляцией национальных меньшинств не назовешь. Попытаемся этого доказать на конкретных примерах.
В «Стратегии» подчеркивается задача реализации эффективной языковой политики в соответствии с национальными и международными правовыми нормами, так как язык является и средством интеграции. Однако предложенные меры по реализации этой задачи сводятся, в основном, к изучению государственного языка представителями национальных меньшинств и не предложено конкретных шагов вопросам изучения языков национальных меньшинств. А ведь статья 10 (1) Рамочной Конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств гласит: «Участники обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право свободно и без какого либо вмешательства устно и письменно пользоваться языком своего меньшинства в личных контактах и в общественных местах». А ведь авторы документа утверждали, что они в «Стратегии» использовали «представления и подходы» и Рамочной Конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств. Ничего не сказано о применении языков национальных меньшинств в сферах общественной и экономической жизни страны. Более того в Стратегии никак не выделена особая роль русского языка как средства межнационального общения в Молдове, хотя в действующем законе «О функционировании языков на территории Республики Молдова» русскому языку придан статус языка межнационального общения. Закон гласит что « в отношениях с органами государственной власти, государственного управления и общественных организаций, а также с предприятиями, учреждениями и организациями, расположенных на территории Молдовы, язык устного и письменного общения (молдавский или русский) выбирает гражданин». Как понять подобное упущение, ведь авторы хвалились, что при составлении «Стратегии» приняли во внимании «представления и походы» и этого закона? Не уж-то, следует в ближайшее время ожидать отмену этого закона, определяющего эту роль русского языка?
Авторы проекта признают, что национальные меньшинства составляют порядка 28,8% от общей численности населения страны, без учета населения Приднестровья. Ими признается, что представители национальных меньшинств довольно слабо присутствуют в органах власти. Причиной считают якобы незнание государственного языка. В связи с этим декларируется цель повысить их «участие в жизни общества». Однако, не учитывается тот факт что в начале и средине первого десятилетия 2000 годов этноязыковые аспекты жизни русских, да и других этнических групп, по сравнению с серединой 1990-х годов, стали менее острыми благодаря постепенному приобщению русского населения к молдавскому языку. Согласно материалам переписи населения Молдовы 2004 года, свободно владели молдавским языком 27,4% русских, что было заметно больше, чем в 1989 году (11%). А согласно этносоциологическим опросам, с 1993 по 2007 годы доля русских в городах, в той или иной мере владеющих молдавским языком, увеличилось с 21 до 43%. Особенно широко молдавский язык был распространен среди молодежи, им владело, по данным опроса, свыше половины русских юношей и девушек.
Однако, в «Стратегии» не намечены конкретные решения и меры, гарантирующие, что представитель этнической группы, овладевший государственным языком и прошедший необходимую профессиональную подготовку, будет принят на государственную службу. Наоборот практика показывает, что представители национальных меньшинств в органах центрального и публичного государственного управления не представлены. А ведь статья 38 Люблянских рекомендаций по интеграции разнообразных обществ предлагает: «Процесс интеграции может быть обеспечен только тогда, когда всем членам общества предоставлена возможность участия в нем. Эффективное участие всех членов общества в общественно- политических делах и во всех сферах социальной, экономической и культурной жизни, включая лиц, принадлежащих к меньшинствам, является само по себе правом, а также необходимым условием для обеспечения равных возможностей на практике» и статья 39: « Государства должны принять конкретные, целевые меры для обеспечения каждому надлежащих возможностей для эффективного участия в демократическом процессе принятия решений. В рамках этого государства должны стремиться к адекватному представительству различных групп в своих обществах, в том числе меньшинств, во всех соответствующих структурах публичного управления и органах, отвечающих за принятие решений». Таким образом, нет необходимости вновь изобретать колесо. Не нашло отражение в Стратегии и существующая практика ассимиляции национальных меньшинств выражаемая применением Закона удостоверяющих личность в документах национальной паспортной системы, которые предусматривают оформление удостоверений личности только на государственном языке без указания отчества. Представители проживающих в стране национальных меньшинств, для которых отчество является важной частью имени, считают грубым нарушением своих прав в этой области. Ведь в статье 11 (1) той же Рамочной Конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств вполне определенно изложено, что : « Участники обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право пользоваться своей фамилией и своим именем (отчеством) на языке этого меньшинства, а также право на официальное признание их в соответствии с предусмотренными их правовой системой условиями». Почему это не нашло отражение в проекте «Стратегии» не ясно. Другой аспект интеграции национальных меньшинств не нашедший конкретного решения в Стратегии это вопросы образования на родном языке. А ведь этот очень серьезный вопрос. Многие представители национальных меньшинств не могут получить образование в стране на родном языке. Пробел проекта можно было устранить, если авторы «Стратегии» проконсультировали хотя бы Конституцию Республики Молдова, в частности, статьи: №10(2) «Государство признает и гарантирует право всех граждан на сохранение, развитие и выражение этнической, культурной, языковой и религиозной самобытности», и №13 (2) «Государство признает и охраняет право на сохранение, развитие и функционирование русского языка и других языков, используемых на территории страны». Здесь комментарии излишни. Ну, а если для некоторых основной Закон страны не авторитет, могли ознакомиться со статьей 14 (1) Рамочной Конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств: «Участники обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право изучать язык своего меньшинства».
Почему вопрос образования на родном языке для национальных меньшинств приобрел такую остроту? Потому, что за весь период независимости страны правящая элита, под предлогом уменьшения количества учащихся обучающихся на языках национальных меньшинств занималась так называемой оптимизацией школ, что на практике означало закрытие школ с преподаванием на русском, или других языках. Эта практика нашла легальное продолжение в недавно принятом парламентом Кодексе об образовании. Этот закон предписывает, что учебный процесс должен осуществляться преимущественно на румынском языке и в пределах возможностей образовательной системы – на одном из языков международного общения или на языках национальных меньшинств. Однако, четких критерий определения рамок «предела возможного» в Кодексе не прописаны. Расплывчатость формулировок создает почву для беспокойства, грубого нарушения законодательства. Существующая в стране практика подтверждает этого. Необоснованно закрываются школы с преподаванием на русском языке, запрещаются передачи российского телевизионного канала «24», вводятся незаконные требования, чтобы в Вузах с преподаванием на русском языке учебная документация велась только на государственном языке. Сделаны уже первые попытку не аккредитовать ряд вузов с преподаванием на русском языке. И это происходит одновременно с закрытием групп с преподаванием на русском языке в государственных вузов. Как можно квалифицировать эти действия по-другому, чем как ассимиляцией?
Можно было привести много еще примеров не стыковки проекта «Стратегии интеграции национальных меньшинств на 2015-2020 годы» с объявленными международными и местными законодательными актами. Вывод один. Документ не решил поставленную задачу разработать механизмы обеспечивающие «динамичный, многосторонний и разнонаправленный процесс взаимодействия, способствующий эффективному участию всех членов многонационального общества в экономической, политической, социальной и культурной жизни» страны и в силу этих причин нуждается в коренной доработке иначе «Стратегия» может оказаться без Стратегии.
Олег Андреевич Бабенко, доктор философии, профессор университар
